Рождественские сцены
Марфуша меня опередила с картинками к рождеству, а я ведь заготовилась уже за два месяца и все ждала, когда можно будет рассматривать натащенное в норку.
На сегодня у меня Рождество Петруса Кристуса. Под катом большая картинка с подробностями, но на 200 кб. Я вас предупредила:) Кому не страшно, побежали смотреть.
Хлев для скота, где очутилась Мария перед родами, видны сзади - вот эти обветшалые конструкции, прорехи в крыше. Слева закут для скота. Мы это запомним и еще увидим не раз - во всех хлевах стоит трогательная парочка - рыжая коровка и серый ослик. И тут они тоже из полумрака глядят. Однако насчет ослика берут меня сомнения, как-то взнуздан он странно, будто не ослик, а верблюд. А должен быть ослик. Бедный хлев-то, откуда верблюду быть?
Но спереди этого хлева с земляным полом изображена арка каменная, с каменным же полом. Вот так- кончаются плитки пола и сразу идет утоптанная земля в хлеву.
На тоненьких колонках стоят Адам и Ева - как прародители человечества. Но если опуститься взором - мы увидим, что колонки не доходят до пола, а странно, передней поверхностью, примыкают к согнувшимся фигуркам. И кажется что вся арка опирается в конце концов на две пары тонких хилых ножек.
Если Адам и Ева похожи на скульптуры, то фигуры в верхних кругах тонки, мелкодетальны и очень экспрессивны в движениях. Если бы это не была старая картина, а была бы современная иллюстрация, к примеру, я бы подумала, что это такая милая вольность художника, фигурки, эльфы-тролли-домовые на тонких ногах, а вовсе не скульптуры.
Композиции на арке изображают основные этапы библейского развития человечества. Я не так хорошо знаю все, поэтому смогла опознать только изгнание из рая на первой сцене, да убийство Авеля Каином на четвертой.
Вернемся снова в хлев.
На заднюю разломанную стену опираются случайные прохожие, праздно глядят внутрь. Похожи на тех прохожих. что случайно попадают на снимок знаменитостей.
Иосиф традиционно изображается лысеющим стариком - седаая борода, трогательный островок волос в плешивом лбу. Почему он разулся? Непонятно. Но деревянная обувь знатная - с двумя каблуками лежит на переднем плане. Ноги его видны черными - будто он в чулках. И шлепанцы эти явно не Мариины - слишком крупны. Что он держит в руках? Что-то черное. Снял ли он это с себя или это предназначено для заворачивания младенца?
Очень забавно выглядят маленькие ангелы. Напоминают мне мелкостью и серьезностью Умпа-лумпов с шоколадной фабрики Интересно, что задние два выглядят умиленными и растроганными, а два передних - бесстрастными, будто присутствуют по профессиональной необходимости. У задней парочки крылья огенно-красные и черные. А у передних и того интереснее. Самый первый одет роскошнее остальных и крылья у него высокохудожественные - снаружи красно-золотые, изнутри угольно-черные, да еще сверху - птичьи, а снизу черные с окантовкой - как у бабочек.
Почему-то нет хрестоматийных яслей - деревянной кормушки для скота, в которую на солому должны были положить новорожденного. Между прочим, зима на дворе, декабрь. Даже в Вифлееме уже не курортный сезон. А младенца живописец за живописцем укладывают прямо на холодную землю. Правда тут юная Мария растелила подол своего подбитого мехом платья, но головкой малыш лежит на земле. Художники по-разному справляются с фигуркой новорожденного Христа - у кого, он чуть ли не сидит уже, у кого страшный с длинными конечностями. А этот хорошенький - маленький, с тоненькими ручками и ножками и похож почему-то на Буратинку.
А не слишком активные прохожие на заднем плане, судя по палкам, могут быть пастухами, которых позвали ангелы. Только овец у них нет. Но вдалеке по дороге идут точно пастухи, с мелкими овечками.
На сегодня у меня Рождество Петруса Кристуса. Под катом большая картинка с подробностями, но на 200 кб. Я вас предупредила:) Кому не страшно, побежали смотреть.
Хлев для скота, где очутилась Мария перед родами, видны сзади - вот эти обветшалые конструкции, прорехи в крыше. Слева закут для скота. Мы это запомним и еще увидим не раз - во всех хлевах стоит трогательная парочка - рыжая коровка и серый ослик. И тут они тоже из полумрака глядят. Однако насчет ослика берут меня сомнения, как-то взнуздан он странно, будто не ослик, а верблюд. А должен быть ослик. Бедный хлев-то, откуда верблюду быть?
Но спереди этого хлева с земляным полом изображена арка каменная, с каменным же полом. Вот так- кончаются плитки пола и сразу идет утоптанная земля в хлеву.
На тоненьких колонках стоят Адам и Ева - как прародители человечества. Но если опуститься взором - мы увидим, что колонки не доходят до пола, а странно, передней поверхностью, примыкают к согнувшимся фигуркам. И кажется что вся арка опирается в конце концов на две пары тонких хилых ножек.
Если Адам и Ева похожи на скульптуры, то фигуры в верхних кругах тонки, мелкодетальны и очень экспрессивны в движениях. Если бы это не была старая картина, а была бы современная иллюстрация, к примеру, я бы подумала, что это такая милая вольность художника, фигурки, эльфы-тролли-домовые на тонких ногах, а вовсе не скульптуры.
Композиции на арке изображают основные этапы библейского развития человечества. Я не так хорошо знаю все, поэтому смогла опознать только изгнание из рая на первой сцене, да убийство Авеля Каином на четвертой.
Вернемся снова в хлев.
На заднюю разломанную стену опираются случайные прохожие, праздно глядят внутрь. Похожи на тех прохожих. что случайно попадают на снимок знаменитостей.
Иосиф традиционно изображается лысеющим стариком - седаая борода, трогательный островок волос в плешивом лбу. Почему он разулся? Непонятно. Но деревянная обувь знатная - с двумя каблуками лежит на переднем плане. Ноги его видны черными - будто он в чулках. И шлепанцы эти явно не Мариины - слишком крупны. Что он держит в руках? Что-то черное. Снял ли он это с себя или это предназначено для заворачивания младенца?
Очень забавно выглядят маленькие ангелы. Напоминают мне мелкостью и серьезностью Умпа-лумпов с шоколадной фабрики Интересно, что задние два выглядят умиленными и растроганными, а два передних - бесстрастными, будто присутствуют по профессиональной необходимости. У задней парочки крылья огенно-красные и черные. А у передних и того интереснее. Самый первый одет роскошнее остальных и крылья у него высокохудожественные - снаружи красно-золотые, изнутри угольно-черные, да еще сверху - птичьи, а снизу черные с окантовкой - как у бабочек.
Почему-то нет хрестоматийных яслей - деревянной кормушки для скота, в которую на солому должны были положить новорожденного. Между прочим, зима на дворе, декабрь. Даже в Вифлееме уже не курортный сезон. А младенца живописец за живописцем укладывают прямо на холодную землю. Правда тут юная Мария растелила подол своего подбитого мехом платья, но головкой малыш лежит на земле. Художники по-разному справляются с фигуркой новорожденного Христа - у кого, он чуть ли не сидит уже, у кого страшный с длинными конечностями. А этот хорошенький - маленький, с тоненькими ручками и ножками и похож почему-то на Буратинку.
А не слишком активные прохожие на заднем плане, судя по палкам, могут быть пастухами, которых позвали ангелы. Только овец у них нет. Но вдалеке по дороге идут точно пастухи, с мелкими овечками.