Странное ощущение от погоды дома - жара душная и горячая, а поверх совершенно ледяное дыхание кондиционера. У всех болит голова - то ли от жара, то ли от этого морозного по голове. В перерывах между головными болями милый отвез-таки меня на место действия.
Целая улица заставлена белыми палатками и всевозможными художествами в каждой. Примерно через треть этих белых комнатушек я поняла, что просто погибаю на жаре. Жадно как собака, кусками заглотала конус шоколадного мороженого - не помогло. Первая же старушка, которую я застенчиво попросила посмотреть, не осталось ли следов на лице от уха до уха, сказала - да нет, все в порядке, мороженого нет, просто розовые щечки. "Розовые щечки" означают, что я уже арбузного яркого цвета и будет только хуже.
Поэтому я прошлась и посмотрела не все. Да и там, где я была, меня сразу начинали жалеть, обливать водой и подносить вентилятор. Ооо, с вашими клубничными волосами и такой светлой кожей вам должно быть очень плохо!
Да, мне плохо! ( Отчего, кстати, они называют этот цвет клубничным? я бы еще понимаю, про лицо:))
А что было?
Были фотографы со своими огромными очень красивымифотографиями. Пейзажы дивной закатной красоты, чужие горизонты, большие цветы. Одна фотография меня так заворожила, что я стояла долго возле нее. Кажется, она была напечатана на холсте, во всяком случае выглядела как картина. В абрикосовом свете кусок входа, холла, каменный пол и уходящая вверх лестница с танцующими перилами. Очень пусто и очень оранжево-каменно, один рассеянный абрикосовый свет.
Были китайские вышивальщицы. Этот народ совершенно сумасшедшего трудолюбия. Некрученым тончайшим шелком вышиты картины - выглядит так, будто вырисованы очень узким пером, очень яркой тушью. Маки, деревья, смешные китайские лошадки - толстобрюхие и коротконогие. Маленькие картинки, где просто микроскопические штучки, с ноготок буквально - цветы, обезьянки.
Толстый уютный в пушистой бородке парень рисует акварели с японскими карпами. Большие листы, на которых рыбины с алыми пятнами текут куда-то компаниями и поодиночке. Я не удержалась от распросов. Оказалось у него есть две своих рыбы, живут в специальном прудике, нынче прячутся от жары на дне. Едят специальную пищу, а покупать их лучше постарше, потому что пятна проявляются с возрастом, по малышу же трудно предсказать, что там будет. Я потом стояла под деревом, пробуя траву босой ногой, ела свое мороженое, наблюдала за ним и думала - надо найти где-нибудь пруд с этими карпами, рыбами кои, как кодировка, и сидеть на берегу, смотреть на их чушуйчатые гладкие спинки...
Художница, которая картины делает в полуживописи в полуколлаже. Я сначала думала, что у нее настоящие засушенные цветы густо наклеены. А оказалось это слои полупрозрачной рисовой бумаги, выкрашенной заранее, а потом еще и поверх. Она меня так радостно водила от картины к картине - а вот еще смотрите - тут гелем фактура, а тут весь фон заклеен разноструктурными бумагами.
Много было красивых украшений. Не бусного плетения - этого нет вовсе, а настоящего - с серебром.
Офигительно красивые серебряные подвески. Одна коллекция - разнообразные стулья. Вот представьте, тяжелая серебряная маленькая вещь, высотой сантиметра два-два с половиной - и это стул. Стульчики всех эпох и мастей, от обитых ампирных кресел, до дизайнерских стульев. Вторая коллекция - чайники. Тут я просто прилипла к витрине! Черненое серебро, маленькие чайники, выделанные в таких подробностях и деталях! И на каждом крохотная жемчужинка привешена. Говорит, что ее коллекция представлена в музее Smithsonian.
Очень красивые украшения из кусочков разноокрашенного металла. Не знаю, как это делается, но можно же металл красить не поверх, как эмалью, а будто прозрачно. Все композиции состоят из таких разноцветных кусков, еще и с текстурой, смотанных вместе тонкой золотистой проволокой.
Латинского вида крепкий седокудрявый дядечка делает потрясающие вещи из битого фарфора. Такие красивые дорогие тарелки фарфоровые с красивым рисунком. Из этого фарфора вырезаны аккуратно овальные, треугольные и круглые кусочки и оправлены в серебро. Кусочки маленькие в сантиметр-два, оправлены очень изящно и составлены в браслеты, ожерелья и многоэтажные броши. Красиво все абсолютно - и черное и голубое, и с нежными цветами, и с золотым тонким рисунком. На стендах сверху висело пол-тарелки, а под этим - красота, отчеркнутая серебром.
Дядечка выкрикнул, что нужно, просто непременно нужно мерять все на себя, потому что на людях это еще красивее, прищурился на меня, сорвал со стенда что-то, потребовал от меня руку и ловко, как наручник, застегнул на мне нежнейшей летне-акварельной гаммы браслет. Я в нем не ушла только потому, что муж предусмотрительно не дал мне никаких денег, пригодных для покупок. Мороженое и лимонад - вот что давали за мои деньги:)
Художников с картинами было много, но я бежала мимо пейзажей и кичевых нарядных русалочек. Красивые веселые акварели меня привлекали больше. Виноградные долины и домики под черепичными кышами - а поверх будто полустертый чертеж, цветные линии, строгие пунктиры, размерные цифры. У другой художницы ясноглазые жирафы. У третьего цветы, будто нехотя протекающие цветом тут и там сквозь белые поля больших листов.
Яркие поп-артовские акриловые картины. Большие и даже на вид тяжелые полотна, где краска пятнает фактурную слоистую основу.
Никто не заходит в павильончик с меховыми пухлыми мокасинами и тапочками, на них даже смотреть жарко. Толстые меховые кабанчики и лоси мечтают об объятиях, но мимо-мимо, мысленно говоря им - давайте встретимся ближе к зиме? Но так и втекаешь в полумрак хозяина многочисленных фонтанчиков - слоистый зеленоватый камень, вода дрожит в бассейнчике и журчит со всех сторон, стекая по этажам будто диких камней.
А этот мастер сидит вместо палатки в хрустальном доме - павильон его сложен из дверей со стеклянным набором. Я зашла внутрь и осталась перед двойными дверями, в которых было только прозрачное стекло - тут слоистое, здесь узорчатое, а в рисунок, обведенный витражными металлическими линиями, вставлены сияющие, будто граненые стекла - бриллиантовой красоты.
У специального постамента, где можно умыться, рядом с туалетами я встречаю старую леди. она светски разговаривает со мною, нажимая на кнопку для подкачивания воды - и тоже сетует на мою светлую кожу, жару и "розовые щечки". Спрашивает меня, участник ли я выставки. А мой киоск, говорит, вооон там, на той стороне, рядом с кожаными сумочками.
Пока я пробираюсь к ней, меня охмуряют авторы шелковых одежд. Колоритные дамы, расписывающие шелка и шьющие из них невообразимые хламиды, блузы с развевающимися шарфами, или ткущие из разнообразных пряж и нитей половиковой красоты палантины и длинные пальто. Они тут же выглядывают мою двойную шелковую юбку и расписной шарф которым повязана шляпа. Хламиды хороши. Вот буду почти старой эксцентричной дамой, завью волосы мелким барашком по плечам, куплю себе тяжеленную серебряную дурищу на шнуре на грудь и буду носить такие хламиды.
Едва обогнув дальний конец палаток я вижу такое, отчего у меня дыхание останавливается. Под белыми тентовыми небесами столы и полки набиты красивейшей керамикой, какую я могу представить. Она каменная, глазурованная без блеска - и вся, вся! моей любимейшей лиловой гаммы! - Сиреневое, сиреневое, лиловое, оттененное темно-синим и зеленоватым. Миски, тарелки, квадратные подставки, какие-то плошки. везде варварские узоры - линии, спирали, цветы как решетки арабских окон. Ну и чтобы добить меня - пара полок с оранжевой дикарской коллекцией.
Я там только не скулила - хотелось все! и вот этот чайник, и этот тазик непонятного назначения и плошку за плошкой, и чашки, и вот этот лоточек с ручкой. У них даже назначение непонятно. Их нужно просто иметь, обнимать и тихонько постанывать от удовольствия. На деньги, оставшиеся от мороженого, я могла купить только кружку. А мне хотелось еще!
Я выпросила у продавца расписание всех их будущих выставок на год вперед и ушла, пообещав обдумать все и вернуться.
А вот и моя водяная леди. У нее палатка с серьгами. Я боялась по дороге, что серьги будут так себе, обычными, и мне придется вежливо хвалить, но серьги оказались хороши. Фарфоровые, шесть обжигов, последний - тонким золотом. Очень красивые, многослойные, совершенно художественные. Геометрические формы, фактура, тонкий декор.
То-то мы с нею сразу понравились друг другу. Она мне успела надавать массу полезных сведений о жизни художников-прикладников. А муж ее, осведомившись о происхождении моего акцента, радостно показал мне, что читает в данный момент - Клара Цеткин. Книга 25-го года о Ленине. Такие трогательные арт-дековские шрифты, желтая обложка. Ну мы поговорили тут! И о Кларе с Розой и о Владимире Ильиче, о разных книгах и октябрятских звездочках. Я научила их говорить правильно Sim-birsk. Она настояла, чтобы я записала ей свои телефоны и адреса и дала мне свою карточку - если что нужно, звоните, не стесняйтесь. Меня опять облили водой, подули вентилятором, и оба строго сказали, чтобы я больше не ходила, а срочно вызывала мужа с машиной и уезжала с этого солнца.
Да я и сама чувствовала, что до падения на тротуар уже близко. Поэтому самым жалостным тоном выпросила по телефону машину и разрешения купить на карточку хотя бы две сиреневых керамических чудесности, если уж нельзя весь киоск.
Вернувшись в сиреневый рай, я изнемогая, выбирала из груд красивых и разных вещей всего две, наговорила пропасть похвал очень сдержанной, какой-то скандинавской авторше, как до того ее мужу и соавтору, обещала, что буду теперь все время их преследовать и покупать, сделала странное движение и сзади меня рухнула со звоном какая-то миска - в осколки... Тут я чуть не заплакала - мне было стыдно, ужасно жаль разбитой штуки. Керамистка строго сказала мне - ну вот еще, плакать! это только кусок глины, больше ничего. Отказалась от денег за ущерб и завернула мне выбранные кружку и квадратную тарелку-подносик. На этой тяжелой лиловой штуке я буду держать абрикосы - и это будет двойная радость.
И потом я добрела до угла и сидела там на деревянной скамье в ожидании машины, смачивая какую-то тряпочку в питьевом фонтанчике и обтирая клубничные щеки. И приехала холодная машина и в с нею большая коробка из холодильника - ледяного апельсинового сока. И меня привезли домой:)
Upd. По просьбам читателей - фотографии купленных сиреневостей - тут.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →