( Переходя под кат, вы подтверждаете,что у вас нет религиозных чувств по отношению к Цветаевой, и их невозможно оскорбить. )
Она убавляет себе года - где как, от двух до четырех лет. Причем не просто так, указала, например, где-то - а активно пишет об этом адресатам, с разными подробностями.
Я подозреваю, что повлиял на это ее "роман" с восемнадцатилетним сыном знакомых Николаем Гронским. Отношений, собственно, почти нет. В начале 1928 г они много гуляют пешком, она восхищается его поэтическим даром, немедленно видит в нем все совершенства - от красоты до высших душевных качеств, он восхищается ею как поэтом. Они много переписываются, особенно, когда на лето Марина уезжает с семьей к морю. Накал ее чувств растет - и она придумывает, как перевести роман в физическую плоскость. По ее планам он должен приехать в место, где она отдыхает, когда все разъедутся - уедет небольшая колония русских эмигрантов, отъедут в город ее муж и дочь, Марина останется с трехлетним Муром, который не должен помешать. В городе они только ходят пешком вместе, вокруг знакомые, родственники, муж опять же, негде. В дачном месте у моря есть где - сдать ему соседнюю комнату, снять ему комнату неподалеку. Марина начинает фантазировать этот роман, описывать ему.
Чтобы у вас не было "опять этой проклятой неизвестности" - она конкретно собирается с ним спать, мечтает в письмах к нему, что в одну ночь забеременеет его сыном. А пока дает ему кучу поручений - он ловит ее кошку, дезинфицирует квартиру, покупает ей бусы, караулит ее гонорары, ищет ей книги.
Это вообще интересно. При том, что она постоянным рефреном повторяет, что никто ей не помогает - она не то, что легко просит помощи - она легко дает поручения даже малознакомым людям. Помните, нас удивляло, как Мур пишет своим немолодым теткам? - не просьбы, а указания - сделать то и это, прислать ему то-то, ни в коем случае не перепутайте,
Но при этом они должны соблюдать внешние приличия, от мужа она скрывает свои намерения и в письмах подробно инструктирует молодого человека, что ему говорить в присутствии мужа, как выглядеть, с каким выражением упоминать о предполагаемой поездке, какие причины выдвигать того, что поедет после сезона.
Она не отдыхает, а томится, ждет, когда лето пройдет и он приедет в сентябре, оставляет ему множество подробных инструкций - про билеты, деньги, комнату.
Это просто, чтобы вы представляли сюжет этого романа.
И в это время она всем пишет и рассказывает, что ей не 36 лет, а 33. С точки зрения молодого человека 18 лет, мне кажется, все равно - 33 или 36 - где-то там взрослая женщина, интересная, им интересуется, голубит и хвалит. Но тут возникает одно осложнение. Преуменьшить свой возраст для выдающихся женщин - святое дело, окружающим ничего дурного, а ей приятно. Но у МЦ есть одна точка отсчета - в молодом возрасте она родила старшую дочь. Мур родился у всей эмиграционной тусовки на глазах. А Аля родилась в России, никто при этом не присутствовал, никто не считает. Поэтому заодно с Мариной убавляются года и Але!
В 27-м она пишет знакомой - мне исполняется 33, а выгляжу я на 23, Але исполняется 14, а выглядит она на 16. Между тем, Марине исполняется 35 и Але, соответственно, 15. Она крупная девочка, большую часть времени толстая, как Марина умудрялась внушать знакомым, что ей на год-два меньше? Да еще писать возмущенно, что кто-то смел про нее такое сказать, что выглядит она на 16.
Это она пишет еще до романа с Гронским. В 28-м она упоминает уже больший разрыв в годах. Почти в одно и то же время ей исполняется 36, ему 19, а Але 16. Но она пишет ему - десять лет назад я сидела в парке, мне было 23, Але три и какая-то женщина крикнула мне, что я вся седая. - Вот на этом месте, кстати, я и удивилась в первый раз - потому что ей десять лет назад исполнялось 26, Але 6, как я помнила по книге Анастасии. Затем она пишет ему, что не годится ему в матери, потому что тогда ей нужно было родить его в 13-14, зачем-то подробно это пишет. Хотя на деле разница их лет вполне материнская - 17-18 лет.
Пишет знакомым про его мать - что эта женщина более чем на десять лет ее старше, и у нее черные волосы. Разница в возрасте при этом у них не "больше десяти" ( сколько это? одиннадцать? двенадцать?) - а всего восемь лет.
Все это ничего. Но каково Але? Ей шестнадцать - она гораздо более по возрасту подходит восемнадцати-девятнадцатилетнему молодому человеку. Но мать упорно стаскивает ее вниз. Аля заглянула в письмо на столе, возмутилась, что Г. пишет ее матери просто "Марина", сделала ему выговор, напомнила об отчестве и сама подписалась подчеркнуто - "Ариадна Сергеевна". МЦ в разговоре об этом пишет собеседнику, что нужно простить ей закидоны четырнадцатилетнего подростка.
Каково, интересно, было Але в возрасте, когда всем подросткам хочется быть взрослее, быть старше, быть значительнее в глазах окружающих, именно в том возрасте, когда в 14 девочка еще ребенок, а в 16 - девушка, играть эту странную роль? Ведь она должна была знать, сколько ей лет и когда она родилась? С другой стороны ее не отдавали в школу, и у нее не было отсчета классов от определенного возраста, дни рождения в тяжелые времена могли и не справлять, так что можно было смутить память.
Интересно, сама МЦ помнила в голове - вот это настоящие цифры, а вот это я рассказываю людям? Или она в рассказы свои сама верила, и никакого второго знания внутри у нее не было? Тогда почему у нее не было сдвинутой, но одной картины? Разница с реальностью всегда плавала - от одного до четырех лет в ее рассказах. Но всегда очень четко назывались цифры и всегда что-то выразительное про них добавлялось. То есть в рассказах цифра и ее окружающее почему-то ей важны. И при этой точности и видимой важности - сама точность совпадения с реальностью ей не важна.
Да, а конец истории с молодым человеком вы, наверное, знаете. В день отъезда к Марине у него стали расходиться родители, он остался. Побыть вместе ( и зачать нафантазированного МЦ ребенка) они не смогли. В городе было уже негде для близких отношений, запал исчез, они еще иногда встречались на следующий год, уже по делам, потом совсем дружба затухла. Стихи, посвященные Марине ( как она считала) он перепосвятил своей невесте. Самую свою большую поэтическую работу ей даже не показал. А через шесть лет после неудачного дачного приключения он погиб на станции метро.
А она про него писала:
Лес: сплошная маслобойня
Света: быстрое, рябое,
Бьющееся, как Ваграм.
Погляди, как в час прибоя
Лес играет сам с собою!
Так и ты со мной играл.
( а Ваграм вовсе не армянский народный богатырь, а сражение при Ваграме, австрийском селе, в котором ее любимый Наполеон разбил австрийцев)
